Принц Хаоса - Страница 64

— Само собой.

— В таком случае позволь мне прояснить некоторые вещи, о которых они, возможно, не имеют представления.

— Валяй.

— Леди, — начал он, обращаясь к Корал, — ваш глаз всеми силами стремятся заполучить во дворе Хаоса. Если добиться этого окажется возможным не иначе, как захватив вас в плен, уверяю вас, это будет сделано.

Корал слабо улыбнулась.

— Насколько я понимаю, альтернатива для меня одна — оставаться твоей пленницей?

— Гостьей, — поправил Лабиринт. — Я позабочусь о том, чтобы ты ни в чем не нуждалась. Конечно, при таком положении дел у меня будет значительный перевес над моим соперником, этого я не отрицаю. Но в противном случае ты можешь снова оказаться у него.

Я взглянул на Корал, которая слегка покачала головой.

— Ну так что же ты решила? — спросил я.

Она подошла ко мне и положила руку на мое плечо.

— Уведи меня отсюда, — попросила она.

— Ты слышал? — обратился я к Лабиринту. — Мы все уходим.

— Я прошу вас остаться еще на несколько минут.

— Зачем?

— Послушай. Выбор между Логрусом и мной — он просто дело политики, когда ты становишься сторонником определенного лица или избираешь определенный образ действий. Мой противник и я представляем собой два основных начала, на которых зиждется Вселенная. Ты найдешь множество существительных и прилагательных, относящихся к нам, в сотнях языков и десятках научных дисциплин, но мы прежде всего олицетворяем Порядок и Хаос — аполлонистическое и дионисическое, если можно так выразиться; безумие и мудрость; свет и тьму; гармонию и разрушение. Из всех этих определений, отражающих нашу сущность, ты можешь заключить, что ни один из нас не стремится к тому, чтобы полностью уничтожить другого. Пламя, несущее смерть и огонь, дающий жизнь, классицизм и анархия — все это мы, и хотя каждый из нас следует своим путем, смерть одного из нас означает неизбежную гибель и для другого. Мы оба это знаем, и та игра, которую мы ведем между собой с начала своего существования, является образцом скрытой утонченности, — если, конечно, судить о ней только с чисто эстетической точки зрения.

И вот сейчас, впервые за многие века, у меня появилось значительное преимущество перед моим соперником. Сейчас я близок к тому, чтобы воплотить во всех Отражениях тысячелетнюю мечту о Золотом Веке — веке развитой цивилизации и культуры, мысли о котором всегда занимали людские умы. Если же баланс сил опять сместится в другую сторону — нам предстоит увидеть Ледяной Век. Когда я говорил, что ты являешься частью игры, то вовсе не имел в виду, что твоя роль в происходящем незначительна. Во времена великих преобразований очень многое будет зависеть от того, кто станет королем, и в чьи руки попадет Камень Правосудия. Останься со мной — и я обещаю Золотой Век, о котором я говорил, при условии, что ты поможешь мне. Откажись — и тогда мой противник окажется в выигрыше. Повсюду воцарятся мрак и запустение. Что же ты предпочитаешь?

Люк ухмыльнулся.

— Помнится, я уже слышал что-то похожее на одной сезонной распродаже. Слишком простой выбор. Пусть сами решают свои проблемы.

Корал сжала мое плечо.

— Мы уходим, — сказал я.

— Хорошо, — ответил Лабиринт. — Скажите мне, где вы хотели бы оказаться, и я отправлю вас всех туда.

— Не всех, — внезапно сказал Люк. — Только их.

— Я не совсем понимаю. А как же ты?

Люк вытащил свой кинжал и полоснул лезвием вдоль ладони. Затем сделал несколько шагов вперед, подошел ко мне и протянул руку в сторону Лабиринта.

— Если мы отправимся все вместе, то, вполне возможно, только трое из нас прибудут к месту назначения, — пояснил он. — Я останусь здесь и составлю тебе компанию, пока ты не доставишь моих друзей куда они пожелают.

— А каким образом ты узнаешь, что я отправил их именно туда?

— Хороший вопрос. Мерль, мои Карты у тебя?

— Да.

Я достал колоду и показал ему.

— А моя там есть?

— Во всяком случае, была.

— Тогда достань ее и держи наготове. Сосредоточься на ней до того, как ты исчезнешь, и оставайся в контакте до тех пор, пока не окажешься на месте.

— А ты сам? Ты же не можешь все время здесь сидеть, как вечная угроза силам Порядка. На какое-то время Лабиринт окажется в безвыходном положении, но рано или поздно тебе все же придется сдать свои позиции, и как только ты это сделаешь…

— У тебя в колоде сохранились несколько добавочных Карт?

— Каких Карт?

— Тех, что ты, помнится, называл «Роковые Козыри Смерти».

— Да, — ответил я. — Отличное исполнение. У меня не хватило духа их выбросить.

— Ты действительно так думаешь?

— Конечно. Если ты отберешь лучшие из своих работ, мы можем устроить выставку в Амбере.

— Ты серьезно? Ты это говоришь не только потому, что…

Лабиринт снова издал звук, напоминающий раскат грома.

— Будем считать это критикой, — заметил Люк. — О`кей. Достань все Роковые Козыри.

Я так и сделал.

— Перемешай их слегка, лицевой стороной вниз.

— Хорошо.

— Теперь разложи веером.

Он протянул руку и взял одну из Карт.

— О`кей, — произнес он. — Я играю. Когда будешь готов, скажи Лабиринту, куда тебя доставить. Держи связь. Эй, Лабиринт, я тоже хочу чая со льдом.

Запотевший от холода стакан тут же появился возле его правой ступни. Люк наклонился, поднял его и отпил глоток.

— Спасибо.

— Люк, — сказала Нэйда, — я не понимаю, что происходит. С тобой ничего не случится?

— Все будет в порядке, — отвечал он. — Не плачь обо мне, демон-леди. Мы с тобой еще увидимся.